Pages

Sunday, April 30, 2023

EL FIN․ Jorge Luis Borges (1899–1986)


 (Artificios, 1944; Ficciones, 1944)

RECABARREN, TENDIDO, ENTREABRIÓ los ojos y vio el oblicuo cielo raso de junco. De la otra pieza le llegaba un rasgueo de guitarra, una suerte de pobrísimo laberinto que se enredaba y desataba infinitamente… Recobró poco a poco la realidad, las cosas cotidianas que ya no cambiaría nunca por otras. Miró sin lástima su gran cuerpo inútil, el poncho de lana ordinaria que le envolvía las piernas. Afuera, más allá de los barrotes de la ventana, se dilataban la llanura y la tarde; había dormido, pero aun quedaba mucha luz en el cielo. Con el brazo izquierdo tanteó dar con un cencerro de bronce que había al pie del catre. Una o dos veces lo agitó; del otro lado de la puerta seguían llegándole los modestos acordes. El ejecutor era un negro que había aparecido una noche con pretensiones de cantor y que había desafiado a otro forastero a una larga payada de contrapunto. Vencido, seguía frecuentando la pulpería, como a la espera de alguien. Se pasaba las horas con la guitarra, pero no había vuelto a cantar; acaso la derrota lo había amargado. La gente ya se había acostumbrado a ese hombre inofensivo.

Tuesday, February 14, 2023

«В омут с головой»: нейробиология любви

 


«Там, где рождается любовь»: публикуем фрагмент книги нейробиолога Стефани Качиоппо, где она рассказывает, почему любовь не только опьяняет и сшибает нас с ног, но и улучшает наши когнитивные способности.

Имейте достаточно храбрости, чтобы довериться любви еще один раз и всегда еще один раз.

Майя Энджелоу

Sunday, March 27, 2022

Сдвиг перспективы: лингвистический приём для управления эмоциями

 

«Размышления» Марка Аврелия интересны не только содержанием, но и техниками, которые использовал стоик в диалоге с самим собой. Дистанцирование — одна из них. Социальный психолог Ариана Оруэлл разбирает лингвистический приём, который часто встречается в текстах Аврелия, и рассказывает о многочисленных современных исследованиях, подтверждающих его эффективность в контексте принятия решений, управления эмоциональными реакциями и поведением.

Во II веке нашей эры, на закате своей жизни, римский император Марк Аврелий начал записывать свои размышления о ней. Он задавал себе те же вопросы, что и многие из нас сегодня: как жить осмысленной жизнью? как обрести стойкость перед лицом страданий? что значит быть счастливым?

Аврелий не собирался предоставлять кому-либо возможность знакомства с диалогом, который он вёл с самим собой, и не планировал, что «Размышления» будут читать другие. И всё же, несмотря на наличие повторяющихся тем, текст читается как серия самостоятельных записей, длина которых варьируется от одного-двух предложений до абзаца. В этих фрагментах Марк Аврелий оставил глубокие зерна мудрости, многие из которых подтверждены современными психологическими исследованиями. Однако «Размышления» не только отражают проницательные мысли Марка Аврелия, они также раскрывают нечто необычное в самом человеке: его способность менять перспективу в процессе осмысления важных идей.

Временами мысли Аврелия отражали взгляд от первого лица, о чем свидетельствует использование местоимения «я» в единственном числе первого лица. Однако в другое время он использовал «мы», выражая идеи, относящиеся не только к нему, но и к человечеству в целом (например, «Наша жизнь — поле битвы и всего лишь паломничество»). В других записях он снова переключается, используя местоимение второго лица единственного числа «ты». Использование Аврелием местоимений второго лица отражает не столько обращение к читателю (помните, у него не было читателя на уме), сколько его склонность рассматривать свою жизнь так, будто он ведет диалог с самим собой, то есть обращаясь непосредственно к самому себе.

В своем исследовании социальный психолог Ариана Оруэлл изучала, как тонкие лингвистические сдвиги, подобные этим, могут сильно изменить содержание наших мыслей и, соответственно, изменить то, что мы чувствуем. Она пишет, что по этой причине её особенно поразила приведенная ниже цитата, в которой Аврелий дает себе совет — во втором лице — о том, как успокоить ревущее внутреннее море разума, которое, будучи необузданными, может создать у человека ощущение, что он тонет:

«Пусть ум твой не бросается вверх и вниз и не нагромождает в мыслях множество бед и тяжких несчастий, которым ты подвержен, как и любой другой. Но так как все это случается, задай себе вопрос и скажи: что в этом деле кажется тебе невыносимым? [добавлен курсив] Тебе будет стыдно признаться в этом. Затем вспомни, что ни будущее, ни прошлое не может причинить тебе вреда, но только настоящее. (И если ты обозначишь пределы этого, оно уменьшится), а затем проверь свой разум, может ли он в течение столь малого времени (всего лишь мгновения) быть терпелив».

Здесь Марк Аврелий пишет о власти, которую люди имеют над своими мыслями. Он предлагает нам спросить себя: «Что тебя расстраивает в данный момент?». Формулировка имеет первостепенное значение — он не пишет: «Что меня расстраивает?». Скорее, он советует себе задать этот вопрос с позиции стороннего наблюдателя, используя отстраненную точку зрения на себя и свои проблемы.

Этот процесс размышления о себе с использованием местоимений второго или третьего лица, или даже собственного имени Оруэлл называет «дистанцированным обращением к себе». Все больше исследований психологов показывают, что дистанцирование от своих состояний способно помочь нам регулировать негативные мысли и эмоции в различных ситуациях — от проработки болезненного прошлого опыта до выполнения заданий, вызывающих стресс.

По словам Оруэлл, эти выводы о дистанцировании относительно себя основываются на результатах десятилетий исследований, показывающих, что психологическая дистанция — взгляд за пределы «здесь и сейчас» — является важной составляющей приведения наших мыслей, чувств и поведения в соответствие с нашими целями. Используя местоимение второго лица «вы» для размышлений о себе, мы можем выйти за пределы нашей стандартной, эгоцентричной перспективы и рассматривать свои мысли и чувства с позиции более объективного наблюдателя. Такая дистанцированная самоперспектива открывает новые способы мышления, которые могут изменить наши чувства и поведение в различных эмоционально заряженных ситуациях.

Например, в одном из исследований Оруэлл с коллегами обнаружила, что если попросить участников исследования попытаться разобраться в своих чувствах, используя дистанцированную саморефлексию (например, «Почему Дилан так себя чувствует?») вместо погруженной саморефлексии (например, «Почему я так себя чувствую?»), то они начинают более позитивно относиться к личному негативному опыту, который вызывал такие эмоции, как чувство обманутости, гнев, отвержение, разочарование, беспокойство и ощущение экзистенциальной угрозы. Более того, эти преимущества сохранялись даже у тех добровольцев, которые были особенно склонны к беспокойству и руминации.


Также по теме «Гнев – это кратковременное помешательство»: стоики знали, как обуздать его


Другое исследование её команды, проведенное во время вспышки лихорадки Эбола в 2014 году в США, показало, что если дать участникам инструкцию письменно размышлять об угрозе вируса, используя дистанцированную (по сравнению с погруженной) саморефлексию, то те, кто испытывал особую тревогу по этому поводу, начинали рассуждать более рационально (перечислять больше основанных на фактах причин для беспокойства), что снижало их беспокойство. В другом исследовании Итан Кросс и его команда из Мичиганского университета предлагали добровольцам использовать отстраненную саморефлексию для мысленной подготовки к предстоящей речи, что, по сравнению с контрольной группой, помогло им рассматривать речь как вызов, для преодоления которого у них есть ресурсы, а не как всепоглощающую угрозу. Исследователи из Университета Буффало в Нью-Йорке провели аналогичное исследование и обнаружили, что это изменение в когнитивной оценке — от угрозы к вызову — также отразилось в более спокойной физиологической реакции.

Преимущества дистанцированной саморефлексии выходят за рамки помощи людям в регулировании негативных эмоций. Было показано, что эта практика также способствует развитию спокойного рассуждения, повышая готовность участников к поиску компромисса и помогая им признать ограниченность собственных знаний. Аналогичным образом, если рассматривать дистанцированную рефлексию в контексте решения моральных дилемм, она помогала участникам исследования отбрасывать персональные предпочтения, которые могли бы затуманить их суждения. Например, в сценарии, когда вы видите, как лучший друг сексуально домогается кого-то, дистанцированная саморефлексия способна помочь вам принять решение сообщить об этом, несмотря на ваши близкие отношения.


Читайте также «То, что стоит на вашем пути, и есть путь»: стоические техники на каждый день


Не только взрослым полезен этот лингвистический инструмент. В одном исследовании маленькие дети (начиная с четырех лет) дольше справлялись со скучным заданием на компьютере, когда их подталкивали периодически проверять себя, используя собственное имя (например, «Габриэлла хорошо работает?»), а не местоимения первого лица (например, «Я хорошо работаю?»). Эти преимущества психологической дистанции были еще более значительными, когда детей проинструктировали принять точку зрения вымышленного персонажа с репутацией трудолюбивого человека (например, Бэтмена или Доры-исследовательницы).

Отчасти причина, по которой дистанцированное обращение к себе может быть столь полезным для взрослых и детей в различных ситуациях, заключается в том, что его легко применять. Возможно, вы уже слышали советы «Сделайте шаг назад» или «Подумайте об общей картине», которые разочаровывали вас и заставляли думать: «Легче сказать, чем сделать!» Дистанцированный разговор с собой предлагает относительно легкое решение (что подтверждается исследованием с использованием сканирования мозга, которое показало, что эта практика не требует чрезмерных когнитивных усилий).

Когда Марк Аврелий писал о нашей способности изменять характер своих мыслей как о средстве изменения своих эмоций, он понял нечто глубокое в человеческой психологии. Спустя столетия исследования подтвердили, что изменение образа мыслей о чем-то — это мощный способ справиться с эмоциональной реакцией и управлять ею. Чтобы облегчить этот процесс, вы можете попробовать последовать примеру Аврелия и проработать свои негативные мысли и чувства, обращаясь к себе на «ты» или по имени. Таким образом, прибегая к дистанцированию, вы можете использовать структуру языка, чтобы сделать шаг назад и увидеть общую картину.

Оптимизм

 

Карина Харлей, PhD в области развития человеческих ресурсов из Университета Калифорнии, рассказывает, какие бонусы дает нам оптимизм, реально ли развить оптимистичный взгляд на мир и какие техники можно использовать для этого.

Уделите пять минут на то, чтобы представить себя в будущем. Представьте, что это будущее великолепно. Вы упорно трудились, и ваши усилия по-настоящему оправдались. Вы смогли достичь всего, о чем только мечтали. И всё получилось в лучшем виде. Как вы теперь себя чувствуете?

Независимо от того, насколько ярко вы смогли представить свое будущее, существует много причин, чтобы быть оптимистом. Во-первых, ваш положительный взгляд на будущее окупится в настоящем времени, которое вы сможете увидеть в более позитивных тонах. Не только друзья оценят ваш оптимистичный взгляд на будущее, но вы, вероятно, и сами станете больше наслаждаться жизнью и общением с близкими. Кроме того, если вы испытываете проблемы со здоровьем, оптимизм поможет вам быстрее восстановиться.

Выходит, что развить оптимистичный взгляд на жизнь можно. Более того — сделать это на удивление легко. В исследовании 2011 года, например, ученые сравнили две группы людей: тех, кого просили по пять минут в день положительно думать о самих себе в будущем, с группой тех, кто ежедневно просто представлял в будущем свою типичную повседневную деятельность. У участников группы «лучших возможных себя» значительно увеличился уровень оптимизма уже через день. После двух недель эксперимента показатели оптимистичного настроя также пребывали на высоком уровне. Однако в исследованиях, использующих разные методы и способы оценки и проводимых в разных группах населения, уровень оптимизма менялся по-разному.

Чтобы понять, действительно ли методы развития оптимизма работают, группа исследователей недавно провела метаанализ — метод, который заключается в объединении результатов отдельных исследований для нового статистического анализа. Авторы Джон Малуфф и Никола Шотто опубликовали свои результаты в The Journal of Positive Psychology.

Систематический поиск в базах данных научной литературы (Google Scholar, Web of Science и т. д.) помог им найти двадцать девять исследований, касающихся оптимизма, которые включали: измерение уровня оптимизма, рандомизацию участников, контрольную группу для сравнения и статистические результаты, которые подходили бы для рекомбинации в метаанализе. Затем они разделили всех участников из двадцати девяти исследований (в общей сложности 3319 человека) на две группы: группу, участники которой проходили через тренинг развития оптимизма, и группу, участники которой не участвовали в таких тренингах. Новый анализ показал, что подобные тренировки действительно оказывают влияние на уровень оптимизма участников экспериментов, и, к счастью, это влияние носит положительный характер.


Читайте также: Оптимизм vs. пессимизм: о чём говорят психологические исследования?


Итак, если повышение уровня оптимизма — реально, почему же в некоторых исследованиях получается лучший результат, чем в других? Помните упражнение на образ «лучшего возможного себя»? Так вот, анализ показал, к примеру, что этот метод является лучшим, в отличие от других (к примеру, техник позитивной психологии). Другие показатели, играющие определенную роль, колебалась от того, как оценивался уровень оптимизма, до того, когда это происходило (непосредственно после вмешательства или через некоторое время). Но авторы отмечают, что такие вторичные показатели не следует рассматривать в качестве причинных. На самом деле спроектированные в рамках исследований факторы могут в конечном счете быть перепутаны друг с другом под напором внешних воздействий. К тому же существует слишком мало исследований, которые позволяли бы делать на этот счет какие-то конкретные выводы. Например, тренинги, проводимые онлайн, были менее успешными, чем те, которые включали личное взаимодействие, но из двадцати девяти исследований только пять полностью проходили в онлайн-режиме. Да, обучение может помочь вам стать более оптимистичным, но тип вмешательства и индивидуальные особенности имеют значение.

Ещё многое нужно узнать в области развития оптимизма, например, как долго остается эффект и что могло бы сделать некоторых людей успешнее после этого. Но хорошая новость заключается в том, что даже если вы не уверены, стакан наполовину пуст или наполовину полон, вы сами можете сформировать у себя более яркое видение. Возможно, первым шагом может стать представление себе «будущего себя» — человека, который умеет смотреть на жизнь более оптимистично.

Источник: «It’s Surprisingly Easy to Become an Optimistic Person»/Scientific American.

Нейроконструктивизм: как гены, мозг и культура определяют наше развитие

 

Исследователи сходятся во мнении, что эволюция человека была сформирована взаимодействием генов, мозга и культуры. Биологи используют генетические модели, чтобы продемонстрировать, что культурные процессы могут иметь глубокое влияние на эволюцию человека, а антропологи изучают культурные практики, которые изменяют естественный отбор. Концепция нейроконструктивизма позволяет прояснить, как связаны гены, нейроны и внешняя среда, каким образом они влияют на когнитивное развитие и почему некоторые расстройства можно трактовать не только как результат патологических процессов, но и как нормальную адаптацию к  атипичным ограничителям.

Tuesday, December 14, 2021

"Мы" и "Другие": проблема идентичности в социальной антропологии

О самоопределении человека и понимании его существования в широком социокультурном контексте.



«Ни одна область антропологии не вызывает большего интереса среди широкой публики, чем та, что занимается исследованиями идентичности»

(Томас Х. Эриксен «Что такое антропология?»)

Wednesday, September 29, 2021

Эрик Берн о трех самых распространенных сценариях жизни



Мы уже много раз рассказывали о сценарном программировании всемирно известного психолога и психиатра Эрика Берна. Напомним основные моменты, необходимые для этой публикации: ученый считал, что наша жизнь программируется в первые шесть лет после рождения. Свой сценарий мы получаем от родителей. В этой статье поговорим о трех самых распространенных сценариях, которые Эрик Берн описал в своем бестселлере. Первые два неудачные, третий — удачный.